Газета «Волжский университет»

Конча Лагос (1907–2007) родилась в Кордове (Испания), настоящее имя Консепсьон Хименес Тореро. Более известна как поэт (публикации с 1954 года), а также как автор рассказов, литературный критик и драматург. Стихи Конча Лагос часто публиковались как в самой Испании, так и во Франции и странах Латинской Америки. Критики отмечают её слог за богатство оттенков одновременно с точностью до лаконичности выражения. К такому нелёгкому переводу мы и попробовали подступиться.

– Пойми же, что тебе нужно - это лампа, хорошая лампа, которая освещала бы твой стол. Не говори, что можешь обойтись без неё, потому что ты же портишь себе зрение. Я знаю, конечно, что ты не соберёшься сходить, купить её ни сегодня, ни завтра. Будешь ждать зарплаты или дополнительного заработка, просто начни думать об этом с сегодняшнего дня, хорошо?

– Хорошо, дорогая, всё устроится.

– Признай же, что она тебе уже крайне необходима! Даже не знаю, как ты сможешь дальше работать с этой лампочкой. Это же настоящая пытка! И не говори, что это излишняя трата!

– Да я и не говорю ничего. Мне сейчас надо работать, я обязательно должен закончить сегодня эту статью. Мне её завтра сдавать в газету. Давай обсудим покупку, когда я получу деньги.

– Я ведь настаиваю только потому, что знаю тебя. Неделя прошла - и ничего, другая - опять ничего… И бог его знает, когда ты решишься! Как только получишь деньги - сразу же на лампу!

Он кивнул головой, даже не посмотрев в её сторону, усиленно пытаясь сосредоточиться и не потерять ход мыслей. Конечно, он был благодарен ей за её заинтересованность и даже верил, что сделает то, что они обсуждали уже столько раз.

Наконец он услышал, как она уходит из комнаты, заходит на кухню, открывает воду, звенит посудой. Это были привычные повседневные звуки, но сейчас они казались необычно громкими.

Лампочка, держащаяся только на старом, уже потемневшем шнуре, рассеивала желтоватый слабый свет. Уже сколько лет! Он хотел отогнать от себя воспоминания, заботы… Тем более что ему не о чем было тревожиться: зрение у него было хорошее, даже превосходное. Кроме того, он осознавал, что всё в этой комнате, в этой квартире было временным, - они ещё до свадьбы договаривались: кровать, полка, четыре стула…

Дополнительный заработок! Он улыбнулся. Вероятно, испарится так же, как и всегда: какая-нибудь болезнь, пара тапочек, рубашка ему, куртка ей… Что-нибудь немедленное, срочное, неотложное.

Конечно, он не был бы против покупки настоящей лампы. Настольной лампы с таким мягким, задушевным светом… От неё будет веять теплом… Да и комнату можно было бы попросторнее. Конечно, никакой прихожей, без кабинета! Нет, он даже не мечтает о собственном отдельном кабинете, да даже и о собственном более-менее удобном кресле, где можно было бы слегка прикорнуть, когда устанешь. Он хочет себе только угол - свой, отдельный, чтобы он мог отгородиться от кухни, от спальни, от шума, от разговоров. И больше ничего: только угол и, пожалуй, ещё лампу. Он вообразил себе её таинственный сине-зелёный свет, в кругу которого сидит он сам, укрытый им и отгороженный им от остального мира, словно какой-то волнующей неведомой им силой. Ему будет достаточно только нажать на кнопку, чтобы это чудо стало реальностью. Эта лампа будет стоять рядом с ним, приглашать его к работе, к размышлению, к мечте, даже к отдыху… И всё это будет внутри его собственного пространства, исключительно его собственного, зависящего исключительно от его собственной воли. Он мог бы продлить своё пребывание в этом пространстве по собственному желанию, сделать его более продолжительным, окончательным…

Из спальни раздался сонный голос:

– Тебе ещё много осталось?

Он вздрогнул.

– Уже заканчиваю.

Он отодвинул в сторону чашку остывшего кофе, потушил в нём остаток сигары.

Тишина вернулась. Его рука взяла ручку и снова начала механически водить ею по бумаге.

Перевод с испанского А. Ю. Аристова

Просмотров: 2593

« Все статьи